«Шокирующий бизнес»

В России гражданское оружие ограничено очень низким уровнем мощности. поскольку в 1997 году, когда принимался новый закон «Об оружии», наши медики были крайне осторожными и занизили разрешенную мощность. поэтому нам пришлось придумывать формулу эффективного воздействия на низких мощностях. 

Когда советская система ПРО прекратила свое существование и РЛС (радиолокационные станции), для строительства которых Ирина Столяревская делала экономические расчеты, стали не нужны, она переключилась с групповых средств защиты на индивидуальные.
И вместе с сослуживцами организовала производство электрошокеров. В 1994 году шокеры в России неожиданно запретили. Тогда Ирина, оставив на время бизнес, посвятила себя упорной борьбе с законотворцами. В 1997 году запрет был снят. Столяревская вовсе не из тех женщин, которые коня на скаку остановят или войдут в горящую избу. Скорее, она просто не допустит, чтобы изба загорелась.

Не дамское дело

Ирина закончила экономический факультет МАДИ и до 1991 года работала экономистом в Радиотехническом институте им. А. Л. Минца, на территории которого сегодня ее компания арендует офисные и производственные площади. Занималась Ирина оценкой стоимости капитального строительства радиолокационных станций для советской системы противоракетной обороны.

— Вообще, можно сказать, что перестройка началась с нашего института — с того момента, когда Горбачев рассекретил и отказался финансировать РЛС в Красноярске. Очень скоро развитие системы ПРО было свернуто, конструкторы и экономисты, обслуживавшие ее, оказались буквально на улице. Тогда нам пришлось искать различные варианты заработка,— вспоминает Столяревская.

В начале 1990-х годов на российском рынке стали появляться первые электрошокеры импортного производства. Столяревская и ее компаньоны решили, что отечественные разработчики не ударят в грязь лицом, и создали несколько подобных устройств. Так появилась компания «Мартъ».

Электрошокеры «Мартъ» выгодно отличались от импортных аналогов — они использовали разряд слабой мощности, но работали на более высоких частотах и при этом оказывали лучшее воздействие. Такая модель оказалась очень кстати, когда мощность шокеров в России была ограничена законодательно тремя ваттами.

— Мы пришли к этому техническому решению эмпирически и только потом подтвердили его эффективность медицинскими испытаниями.

Разрядники опробовались как на добровольцах со стороны, так и на самих учредителях.
В первый год работы «Мартъ» сделал около ста шокеров и начал постепенно продавать их всем желающим. Тогда как раз стали появляться первые магазины «Оружие» и частные охранные предприятия, нуждавшиеся в подобном вооружении. Продажи росли до 1994 года, а потом бизнес неожиданно «хлопнулся».

— Тогда вышел первый закон «Об оружии», который «зарубил» все наши начинания на корню. Компания погрязла в долгах, к тому же силовые структуры изъяли нашу продукцию из оружейных магазинов без выплаты компенсации. Мы оказались в очень тяжелом положении. А потом решили, что надо идти в Госдуму. Написали большой трактат, собрали документы и образцы, получили от всех директоров предприятий-разработчиков электрошокеров подписи и пошли обивать пороги.

— Чем вы аргументировали необходимость снятия запрета на разрядники?

— Мы говорили, что нельзя запрещать новое, не разобравшись в его сути. Убеждали, что сначала надо сделать медицинское обоснование использования. Объясняли, что для криминальных элементов шокеры интереса не представляют, потому что после их использования остается живой, здоровый и дееспособный свидетель. Уверяли, что шокеры были бы очень уместны на вооружении МВД. В то время с безопасностью в стране было совсем плохо, и люди, привыкшие жить в Советском Союзе, чувствовали себя неуютно. Потому тема оружия для самозащиты была актуальной.

Ирина ходила из комитета в комитет, записывалась на прием к депутатам, предоставляла бумаги по всем их запросам, подключила к работе юристов и медиков. К 1995 году Столяревская отстояла разрешающую поправку. В результате в 1997 году в силу вступил новый закон «Об оружии», в том числе разрешивший и электрошокеры.

Фирма «Мартъ» к тому времени приступила к поиску альтернативной продукции, производство шокеров было остановлено, выпускалось только то, что предлагалось силовикам в качестве образцов и медикам для испытаний.

— Нам пришлось фактически начинать бизнес заново. Создавать производство, налаживать отношения с Минздравом и Госстандартом. Сегодня у нас есть своя сертификационная лаборатория, сборочный участок и лицензированное хранилище. Какие-то узлы заказываем на сторонних производствах, остальное производим сами.

«Скорпион» для обороны

— Первые электрошокеры на новом лицензированном производстве мы выпустили в январе 1998 года. И взяли большой кредит на оборотные средства, чтобы сразу завалить склад продукцией. Нам пришлось набирать много людей, арендовать площади, а продажи пошли далеко не сразу. Законодательная машина работала медленно, подзаконные акты вступили в силу только через год после принятия закона, и некоторые регионы по-прежнему не могли брать наши разрядники. Кроме того, теперь мы имели право их продавать только в магазинах «Оружие».

По словам Ирины, учредители компании не сразу сориентировались в методах продвижения шокеров. Рынок понятия не имел, что это за товар и как им пользоваться. Поэтому «Мартъ» нуждался не просто в рекламе, а, скорее, в популяризации инструкции по применению.

— Товар тем временем лежал на складе, а встроенные аккумуляторы портились. В какой-то момент они и вовсе потекли — пришлось разбирать все устройства и снова монтировать. Мы столкнулись с еще одной сложностью. Производством технологических узлов шокеров могли заниматься только крупные производства. А это значит, что изготавливать нужно было крупные партии. Скажем, стеклопластиковые трубки для корпусов делало то же предприятие, что и удилища. Но у них миллионные партии, и что им были наши несколько тысяч трубок? Заказы получались чрезмерно дорогими. В итоге нам пришлось заводить собственное подсобное производство. Сейчас у нас 11 цехов.

— Когда стало понятно, что компания на правильном пути и бизнес будет жить дальше?

— В 2001 году, когда появились первые госзаказы. Мы довольно долго разрабатывали специальные шокеры для МВД — им требовались устройства на порядок более мощные, чем гражданские, но в то же время безопасные для здоровья человека. Пришлось повозиться — в 1998 году наша компания обратилась в межведомственную комиссию МВД и предложила ей на рассмотрение наши разрядники. И только к 2000 году прошло постановление правительства о постановке их на вооружение. А первая закупка 900 изделий состоялась еще через год. И процесс пошел — с каждым годом МВД закупало все больше и больше. Мы модернизировали изделия, многократно их дорабатывали. Сейчас делаем даже стреляющие шокеры, с дистанционным воздействием.

— И сколько шокеров вы выпускали в 2001 году?

— Около восьми тысяч устройств в год по цене $70–270. Сейчас выпускаем 43 модификации четырех основных типов продукции, за 2006 год изготовили 30 тыс. единиц. Пожалуй, модификаций у нас уже многовато, будем сокращать их количество. Основных, наиболее востребованных моделей около восьми.

— Какие из них самые ходовые?

— Например, «Скорпион». Его базовая модель идет для частных охранных фирм, модель с небольшими доработками, более мощная — для силовых структур. Дело в том, что идеальный электрошокер в нашем восприятии — это изделие, воздействующее на человека короткое время и дающее стопроцентную потерю боеспособности на 10–15 минут. При этом никакого вреда здоровью не наносится. Люди, конечно, разные бывают, с разной физиологией, потому и воздействие бывает разное. Силовым структурам это в любом случае позволит нейтрализовать противника. А у частного лица будет время убежать или предпринять какие-то действия.

— Но риски невоздействия имеются?

— Никогда нельзя быть уверенным на 100%, что разряд полностью уйдет в нападающего, пробьет плотную одежду и т. д. Безусловно, риски невоздействия есть. Но они существуют при применении любого оружия — в конце концов промазать можно даже из пистолета.

— На каком уровне мощности разрядник становится серьезным оружием самозащиты?

— В России гражданское оружие ограничено очень низким уровнем мощности, поскольку в 1997 году, когда принимался новый закон «Об оружии», наши медики были крайне осторожными и занизили разрешенную мощность. Предполагалось, что мощность воздействия, накопленная за тридцать секунд, будет равняться тридцати ваттам. Но оставили три ватта (три джоуля в секунду). Это для гражданских лиц, для МВД — тридцать ватт. Поэтому нам пришлось придумывать формулу эффективного воздействия на низких мощностях.

Ожидание удара

— В России электрошокеры производят пять фирм. Импортная продукция в нашей стране запрещена по закону «Об оружии», к тому же это в основном «трещотки», которые дают устрашающий разряд с треском, но на практике оказываются безвредными. Мощное оружие импортировать в Россию невыгодно. Многие местные конкуренты тоже производят только «трещотки». Нашу же продукцию берет МВД, ГУИН, служба приставов.

— Вы отслеживаете статистику использования ваших шокеров?

— Да, конечно, мы внимательно следим за их реальным боевым применением. А случаев хватает даже из жизни наших сотрудников. Например, девушка ехала в электричке. В вагоне к ней пристали агрессивно настроенные молодые ребята, один из которых пошел за ней в тамбур. Девушка разрядником ткнула парня, и он сел на пол, а она спокойно вышла на платформу. Вообще шокер удобно иметь в качестве охранного устройства в загородном доме и в машине. Стреляющие разрядники незаменимы для телохранителей, особенно в закрытых помещениях, где нельзя применять газовое оружие. Что касается использования, то при возникновении опасной ситуации запрещается впустую задействовать разрядник, пугать противника. Весь разряд должен уйти в нападающего, а контакт с телом должен продолжаться не менее секунды. Нежелательно пугать психологически, потому что человек может сконцентрироваться. У многих есть так называемое состояние ожидания электроудара. Соединение должно быть внезапным.